Общие закономерности аллергических реакций гладкомышечпых органов

Общие закономерности и механизмы анафилактической реакции различных гладкомышечпых органов изучали в нашей лаборатории М. И. Уидрицов (1939, 1941, 1947), М. М. Смык (1943), И. 11. Новизны (1947), И. В. Данилов (1950), И. П. Гаранина (1950), Нгусш Наш-Ап (1963).

М. И. Уидрицов (1940, 1947) подробно изучил вопрос о влиянии числа сенсибилизирующих доз антигена на степень анафилактической реакции кишкп кролика. Животных сенсибилизировали подкожным введением лошадиной сыворотки с интервалами 6 дней. Число инъекций сыворотки у разных кроликов колебалось от 1 до 12. В опыт животные поступали обычно на 7—10-й день после последней сенсибилизирующей инъекции. Были получены следующие результаты: реакция на добавление антигена отрезков кишки кроликов, получивших от 1 до 3 инъекций, с качественном и количественной стороны существенно не отличалась от реакции кишок несенсибилизированных животных. Несколько большее изменение тонуса при воздействии антигена наблюдалось в отрезках кишок, изолированных у кроликов, получивших 4 инъекции. В опытах на кишках кроликов, сенсибилизированных 5 инъекциями антигена, всегда наблюдалась .анафилактическая реакция органа на введение антигена (рис. 57, 58). Воздействие неспецифических сывороток вызывало только слабую реакцию кишки. Анафилактическая реакция изолированной кишки достигает максимума после 6—-7-й инъекции, падает после 8—9-й сенсибилизации и почти отсутствует после 10-й инъекции.

Применяя ту же методику, М. И. Упдрицов получил сходные результаты и па морских свинках (рис. 59). Следует указать, что для сенсибилизации морской свинки достаточно одной инъекции антигена. Максимальная анафилактическая реакция кишки получена у морской свинки после троекратной сенсибилизации с интервалами через день (Л. М. Ишимова, 1959, 19(30).

Б процессе изучения анафилактической реакции изолированного кишечника М. И. Уидрицовым (1947) было обнаружено, что различные его отделы при одних и тех же сроках сенсибилизации обладают неодинаковой реактивностью по отношению к аптигепу.

Анафилактическая реакция гладкой мускулатуры нарастает, начиная с пищевода и кончая rectum; лишь в начале толстых кишок эта реакция слабее, чем в коночной части подвздошной кишки. Сила сокращения двенадцатиперстной кишки во всех опытах превышала степень сокращения пищевода. Начиная с двенадцатиперстной кишки и до конечных отделов подвздошной кишки степень анафилактической реакции беспрерывно возрастала, превышая реактивность двенадцатиперстной кишки в IV2—2 раза. Тонус начальной части толстой кишки по сравнению с конечным отрезком подвздошной кишки заметно падает, но в каудальном направлении он снова возрастает. В rectum было самое сильное сокращение, превышающее сокращение всех предыдущих отделов как тонкой, так и толстой кишки (рис. 60) (с. 298).

На основании изложенного выше мы пришли к выводу, что степень анафилактической реакции гладкой мускулатуры желудочно-кишечного тракта у сенсибилизированной морской свинки и кролика усиливается в каудальном направлении. По-видимому, это явление объясняется тем, что развитие процессов аллергической альтерации до определенной стадии зависит от длительности анафилактизации животного (А. Д. Адо, 1944). Начиная с 6—8-го дня после однократного парентерального введения чужеродного белка можно обнаружить увеличение аитигенсвязывающей способности тканой тонкой кишки. В то же время можно получить у кролика слабый анафилактический шок.

Однако in vitro отрезок кишки кролика в этой стадии анафилактизации еще не реагирует на воздействие разрешающей дозы антигена. Таким образом, имеет место несоответствие во времени между выраженностью анафилактического шока и анафилактической реакции in vitro у одного и того же животного. Неодновременное нарастание процессов анафилактизации в различных органах и тканях сенсибилизированных морских свинок и кроликов было показано А. Д. Адо (1944) в опытах с выявлением способности сенсибилизированных тканей связывать антиген. У слабо сенсибилизированных животных (на 5—10-й день сенсибилизации) увеличивается коэффициент фиксации антигена органами по сравнению с нормальными животными. Способность органов фиксировать антиген на этих ранних сроках сенсибилизации остается такой же, как и у нормальных животных, и выражается в виде следующего нисходящего ряда: селезенка—кишка—печень—мозг—скелетная мышца. На сроках сенсибилизации от 12-го до 20-го дня коэффициент фиксации антигена органами продолжает увеличиваться, и соотношение аитигенсвязывающей способности органов также изменяется: кишка—печень—селезенка—скелетная мышца—мозг. Следовательно, каждая ткань, каждый орган имеют свои закономерности развития анафилактизации, свой цикл нарастания антигенсвязывающих и анафилактогенных свойств и вовлечение тканей и органов в анафилактический процесс происходит но в одно и то же время.

Исходя из этих данных, Н. Н. Ковязин (1947) изучал в нашей лаборатории влияние срока сенсибилизации на степень и интенсивность анафилактической реакции тонкого кишечника кролика. Он показал, что анафилактическое созревание тонкого кишечника развивается постепенно и анафилактическая контрактура последнего на антиген достигает своего максимума на 36—42-й день от начала сенсибилизации после 6—7-й сенсибилизирующей инъекции. При дальнейшем увеличении числа сенсибилизирующих инъекций чувствительность кишечника к антигену снижается, и на 66-й день от начала сенсибилизации (после 11-й инъекции) кишка становится ареактивной. Таким образом, Н. Н. Ковязин подтвердил выводы, ранее полученные в нашей лаборатории, о закономерностях анафилактического созревания тонкого кишечника. Ii. H. Ковязии (1948) показал также, что анафилактическая реакция тонкого кишечника кролика состоит из двух фаз: падения тонуса и вслед за ним сокращения.

Дагаше М. И. Уидрицова и Н. Н. Ковязина в дальнейшем были подтверждены в исследованиях В. Б. Римкевичюте (1953), получившей аналогичные результаты. Кроме того, наряду с наличием неодинаковой реактивности различных отрезков тонкого кишечника сенсибилизированного-кролика автор наблюдала также и различную реактивность тонкого и толстого кишечника животных к атропину. По ее наблюдениям, атропин не предохраняет толстый кишечник сенсибилизированных животных от анафилактической реакции. Атропинизированный тонкий кишечник не реагировал как па белок, так и на ацетилхолии. Автор полагает, что изменения реактивности кишечника при анафилактической реакции в наибольшей степени связаны с иитрамуральными нервными элементами.

Данные В. Б. Римкевичюте (1953) показали, что изолированные сегменты матки сокращаются меньшее количество раз в минуту, чем кишечник. Borous (1961) также обнаружил некоторую количественную разницу в механизме анафилактической реакции матки и кишки. Матка менее чувствительна к гистамину, чем кишка. Для воспроизведения одинакового сокращения матки требуется доза гистамина, в 10 раз большая, чем для кишки. Кроме того, во время анафилактической контрактуры из матки освобождается больше различных биологически активных веществ (аце-тилхолин, серотонин и др.), чем из кишки (Boreus , 1961; Л. М. Ишимова и др., 1959). Реактивность матки резко изменяется в связи с беременностью. Авторы показали, что у крольчих, сенсибилизированных в ранние сроки беременности или в середине ее, можно воспроизвести анафилактический шок, но матка их па воздействие антигена не реагирует. Крольчихи, сенсибилизированные перед родами и после родов, сохраняют нормальный тип активности матки, и в ответ па введение разрешающей дозы антигена у животных возникает анафилактический шок, а матка реагирует значительным повышением тонуса.

И. В. Данилов в нашей лаборатории ставил опыты на матках крольчих, находившихся в начальной, средней и конечной стадии беременности. Сенсибилизацию животных производили по методу Артюса. На исследованных сроках беременности (с 4-го по 28-й день) матка сенсибилизированных животных не реагировала па антиген анафилактическим сокращением. И. В. Данилов исследовал также характер анафилактической контрактуры матки в процессе атрофии или гипертрофии ее волокон.

Для изучения реактивности гипертрофированной (беременной) матки к антигену у сенсибилизированного животного мы использовали матки крольчих, пачиная с 4-го до 28-го дня беременности и в послеродовой период в процессе обратного ее развития.

Атрофию матки у кроликов и у морских свинок вызывали путем удаления яичников. Реактивность матки изучали в различные сроки после удаления яичников. Наши опыты показали, что кастрация сама но себе не оказывает какого-либо влияния па сенсибилизацию. Как целый организм кастрированного животного, так и матка легко подвергается аллсргн-зацип через 10—12 дней после удаления яичников.

Значительные изменения возникали через 3—4 мес после кастрации. Кастрированных животных сенсибилизировали путем введения нормальной лошадиной сыворотки под кожу. Через 6—8 дней у кроликов и через 15—17 дней у морских свинок после последней сенсибилизирующей инъопции ставили опыты па изолированном роге матки. Атрофированный рог матки обычно имел вид тонкой, дряблой, извилистой, бледного цвета трубки. Масса ого колебалась в пределах от 0,4 до 0,6 г. После помещения в ванночку при: температуре 38—39°С он долгое время не проявлял признаков самостоятельной деятельности. Лишь по истечении 35—40 мин, а иногда и позже, рог матки обнаруживал вялую сократительную деятельность. В этом состоянии матка, как правило, на воздействие антигена не реагировала, на адреналин и питуитрин отвечала повышением тонуса (рис. (И). При гистологическом изучении атрофированной матки было показано, что слизистая оболочка ее истоичепа, покрывающий ее эпителий более низкий, чем в норме, слабо выражена складчатость, мышечный слой имеет вид истонченных волокон с несколько уменьшенными в размере ядрами. Следовательно, отсутствие реакции атрофированной матки на антиген является по результатом снижения ее сократительной способности в этом состоянии, а результатом изменения строения органа, вызванного удалением у животного яичников.

Однако если вызвать увеличение массы тканей атрофированной матки воздействием фолликулина и гормона желтого тела (введение в брюшную полость животных 20—40 мл мочи рожениц), то происходит гипертрофия матки. Когда ее масса и объем достигают нормального уровня, вновь появляется реактивность матки к антигену. Дальнейшее увеличение массы и развитие гипертрофии матки, вызваное также воздействием на нее мочи рожениц, понижают реактивность матки к антигену.

Проведенные эксперименты убедили пас, что как матка, гипертрофированная во время беременности при участии фолликулина и гормона желтого тела, так п матка, искусственно гипертрофированная при участии гормонов, имеющихся в большом количестве в моче беременной женщины, при сенсибилизации всего организма оставалась не чувствительной к воздействию специфического антигена. В то же время тонкая кишка того же животного интенсивно реагировала на повторное действие антигена типичной анафилактической контрактурой.

В следующей серии опытов И. В. Данилов вызывал искусственную гипертрофию матки путем механического раздражения и растяжения органа. С этой целью в полость рога матки вводили стерильные шарики величиной с просяное зерно. Для введения этих шариков в условиях стерильной операции в матке па месте перекреста рогов делали маленькое отверстие и через пего заталкивали пинцетом к трубному концу рога по два стеклянных шарика. Во избежание выталкивапия шариков перистальтическими сокращениями рогов матки маточные концы рогов перевязывали шелком при слабом его натяжении. Мы рассчитывали, что па введение инородных тол в рог матка должна реагировать усилением сократительной деятельности, в результате чего и должна наступить рабочая гипертрофия матки. Действительно, матка, удаленная через 72—96 ч после введения стеклянных шариков, была гипертрофированной, утолщенной, масса каждого рога равнялась 3—5,5 г, т. е. превышала норму в 2—3 раза.

Гистологическое исследование такой матки подтвердило наличие гипертрофии. Слизистая оболочка искусственно гипертрофированной матки имеет слегка волнообразный, складчатый характер, выстилающий ее эпителий более крупный и высокий, чем в норме. Мышечный слой значительно утолщен, имеет большое количество слегка раздвинутых друг от друга волокон, сами волокна также утолщены, ядра увеличены и имеют округлую форму. При воздействии разрешающей дозы антигена такая матка, как правило, не обнаруживала признаков усиления реактивности, только в некоторых случаях наблюдалось небольшое повышение тонуса. Отсюда, надо полагать, отсутствие анафилактической реактивности у беременной матки сенсибилизированного животного зависит от изменений обмена веществ в гладкомышечиых волокнах, вызванных процессом гипертрофии. Влияние изменений обмена веществ в клетках гладкомышечиых органов на анафилактическую контрактуру подтверждается также опытами с изменением температуры окружающей изолированные органы жидкости. Повышение температуры жидкости до 45°С в течение 5 мин делает невозможным воспроизведение анафилактического сокращения in vitro. При этом сократительная способность мышцы не нарушается. Вместе с тем нормальные легкие и кишечник морской свинки, сенсибилизированные антителами, прогретыми до 45°С, реагировали на добавление специфического антигена. В том случае, когда сначала прогревали указанные органы при 45°С, а затем обрабатывали их сенсибилизирующими антителами, реакции обнаружено не было. Инактивация анафилаксии гладких мышц может быть получена и in vivo. Органы сенсибилизированной морской свинки, нагретой до 43°С, не сокращаются при добавлении к ним специфического антигена. Этот процесс инактивации является обратимым, и анафилактическая реакция гладкомышечиых органов восстанавливается через 24 ч после прекращения нагревания животного (Mongar, Schild, 1962). Описанные эксперименты свидетельствуют о том, что при нагревании происходит инактивация какого-то фактора, находящегося в ткани. Но пока остается неясным, является ли этот фактор необходимым для эффективного удержания молекул антител иа клетках или же для осуществления анафилактической реакции, сопутствующей соединению антигена с антителом.